В те часы, когда невольно
За страну родную больно,
В те часы, когда я, бледный,
От бессилия страдаю
И душой изнемогаю -
В угол темный мой и бедный
Муза тихо прилетает.
«Муза», 1898
Скиталец – так назвали журналисты начинающего писателя Степана Петрова. Псевдоним отразил суть его натуры и стал поистине судьбоносным. Где ему только не приходилось жить! Самара и Симбирск, Москва и Крым, далекий Харбин... И все-таки родные места навсегда остались в сердце и творчестве, – недаром Степана Гавриловича почитают «певцом Волги».
А родился он в крестьянской семье Гаврилы Ивановича Петрова – бывшего крепостного, столяра и гусляра; таких людей в народе называли «самородками». Много позже, уже обретя свой необычный псевдоним, сын писал о своем отце: «Гусли-мысли да веселых песен дар / Дал в наследство мне мой батюшка-гусляр». Степан очень чтил Гаврилу Ивановича, знавшего и медицину, и право, и астрономию, самоучкой освоившего арифметику и французский язык. Он стал прообразом главного героя повести «Сквозь строй»: «Я очень любил отца, больше, чем мать. Мать была женщина добрая, тихая, на все смотревшая глазами своего мужа, всегда во всем с ним согласная. И она, и я, и мужики считали отца очень умным и все знающим. Он много разговаривал со мной и любил рассказывать занимательные истории». Такой же неизгладимый след в душе будущего писателя оставила и родная бабушка. По воспоминаниям Скитальца, она знала множество народных сказок и умела их рассказывать настоящим «сказочным языком»: в лицах, с пением и прибаутками. Своими сказками и кротким нравом она привила Степану Гавриловичу любовь к поэзии, ко всему прекрасному. Любовь эту он пронес сквозь все трудности и скорби, выпавшие на долю писателя…
В анкете Скитальца биография сжата до нескольких строк: «Учился в сельской школе, поступил в Учительскую семинарию. Курса не окончил. Служил писцом во всех министерствах. 10 лет был церковным певчим, 2 года странствовал с малорусской труппой. Потом 3 года писал воскресные фельетоны в стихах в "Самарской газете", после чего случайно познакомился с Горьким и благодаря ему напечатал в журнале "Жизнь" рассказ "Октава"» (Ф. 484. Оп. 1).
Если к этим кратким сведениям добавить хронологию, то получится, что в 1885 году Степан Гаврилович поступил в Самарскую учительскую семинарию, через два года был исключен из последнего класса за «политическую неблагонадежность»; в 1893–1897 годах путешествовал по югу России, по временам работая в земстве, затем служа певцом в бродячей труппе, с которой объездил Украину, Крым, Бессарабию и Западный край, а попутно обращаясь в студенческих революционных кружках. Исколесив пол-России, переходя из села в село, из города в город, Скиталец внимательно всматривался в жизнь народа, наблюдал различные человеческие типы и судьбы, позднее воплотившиеся в его рассказах. В 1897 году он принес свой первый фельетон в стихах в «Самарскую газету». Так Степан Гаврилович стал журналистом и постоянным сотрудником, печатая из номера в номер фельетоны, сказки и поэмы.
Десять лет в церковных певчих – малоизвестный факт из жизни Скитальца, вошедшего в русскую литературу с замечательной повестью «Октава» (1900). Его главный герой, плотник Захарыч, обладал уникальным голосом: «У тебя октава, чудак ты этакий! Знаешь ли ты, что такое октава? Это золотой голос! Сторублевый голос! Цены нет твоему голосу! Эх, дурак!» – говорит ему дьякон. Однако «сторублевый голос» не принес счастья простому мужику, отказавшемуся от карьеры певчего. На вопрос, почему он ушел оттуда, где мог заработать впятеро больше, Захарыч, строивший сельскую церковь, искренно отвечает: «А наплевать мне на ваше "впятеро"! Ты посмотри только отсюда на Волгу, на горы! Здесь душа покой себе находит, а там она мятется попусту...».
Мятежная душа Скитальца нашла если не покой, то убежище в писательской работе. «Случайное знакомство» в 1898 году с Максимом Горьким перешло в дружбу. Именно при его содействии была написана и опубликована повесть «Октава», обратившая на себя внимание читателей. Горький повлиял и на формирование общественной позиции Скитальца, вовлек его в оппозиционное движение. За пропаганду среди сормовских рабочих в апреле 1901 года «буревестники революции» – Горький и Скиталец – подверглись аресту. Степан Гаврилович потом еще трижды попадал в тюрьму за «революцию», но это не сломило его желания просвещать народ.
Скиталец примкнул к числу писателей демократического направления, сгруппировавшихся вокруг издательства «Знание», идейным руководителем которого был М. Горький. Он входил также в Московский литературный кружок «Среда», где бывали А. Серафимович, В. В. Вересаев, А. И. Куприн. Сюда приходили художники, певцы, артисты, посещал собрания и Максим Горький. На «Средах» Скиталец не только читал произведения, но часто пел песни, в том числе собственного авторства.
В 1900-1910-х годах он создал свои лучшие стихотворения: «Колокол», «Кузнец», «Гусляр», «Певчие», проникнутые героическим романтизмом. В те же годы были написаны во многом автобиографичные произведения: «Сквозь строй», «За тюремной стеной», «Миньона», «Квазимодо», «Композитор», «Любовь декоратора». В 1902 году издательство «Знание» выпустило в свет первый том «Рассказов и песен» Скитальца, редактором которого был М. Горький.
На стихи С. Г. Скитальца было сочинено несколько романсов. Самым популярным из них стал «Колокольчики, бубенчики звенят» на музыку Михаила Карловича Штейнберга. Первый вариант текста к вальсу «На сопках Маньчжурии» (музыка Ильи Алексеевича Шатрова), посвященный погибшим в Русско-японской войне воинам 214-го резервного Мокшанского пехотного полка, также написан Скитальцем. Вальс стал основой для последующих вариаций, поэтому его авторство иногда подвергают сомнению.
В 1903 году Скиталец женился, уехав в село Стоговка – имение свекра, симбирского купца Николая Константиновича Ананьева. В период революционных событий 1905-1907 годов Петров-Скиталец создал одни из самых острых рассказов «Полевой суд» и «Лес разгорался»: «Над лесом стоял дым. Нежною, печальною грезой, восточной сказкой веяло кругом. Вся страна была как мучительно-грустная песня о скованной силе, о задавленном гневе...».
В 1908 году писатель уехал с больной женой и трехлетним сыном Женей в Крым, в Балаклаву. Оттуда же в 1914 году, когда началась Первая мировая война, Степан Гаврилович отправился санитаром на фронт. Он опубликовал несколько очерков и рассказов, в которых выступил с модными тогда среди демократической общественности пацифистскими призывами. Писатель сравнил ее со светопреставлением.
События 1917 года внесли смуту в сознание писателя: Февральскую революцию Скиталец встретил с одобрением, но Октябрьскую – не принял. В мае 1921 года он выехал во Владивосток с группой писателей по заданию А.В. Луначарского для организации советской газеты, но до конечного пункта группа не добралась: к тому времени Владивосток заняли белые, и газету пришлось организовывать в Чите. В конце декабря 1921 года Скиталец был командирован в Маньчжурию, в Харбин, для постановки своей пьесы «Вольница». Постановка пьесы с участием автора прошла в 1922 году в харбинском «Рабочем клубе» и драматическом театре. В Харбине Степан Гаврилович прожил вплоть до 1934 года. Он продолжал активную литературную деятельность, сотрудничал с эмигрантскими изданиями «Русский Голос» и «Русское Слово». Перемена его взглядов шла исподволь; к 1927 году Степан Гаврилович осознал, что революция – не случайный эпизод русской истории: «Трудно было, находясь так близко к ней, рассмотреть ее целиком, еще труднее угадать начинавшийся путь революции, ибо шла она совсем не оттуда и не туда, откуда и куда ее ожидала тогдашняя интеллигенция» (Ф. 484. Оп. 1). Порвав с эмигрантской прессой, Степан Гаврилович стал публиковаться в советских изданиях, выходивших в Харбине.
В 1934 году Скиталец вернулся на Родину. Первое, что он сделал, – поехал в села Обшаровку и Бестужевку посмотреть своими глазами, что стало с родными местами: «Я увидел новых людей деревни, новое молодое поколение колхозников. Культурный, социалистический строй новой жизни по-новому, к лучшему изменил их лица, ум, понятия, быт и самый язык: он стал ближе к языку общелитературному, очищен от местных, устарелых, уродливых слов, от наслоений бедного языка древней "чуди"» (Ф. 484. Оп. 1). Конечно, в этих словах чувствуется романтичное отношение недавнего политэмигранта к советской деревне, что, впрочем, вполне объяснимо.
Приехав в Москву, Скиталец активно включился в литературную работу: встречался с Горьким, занимался общественной деятельностью, принял участие в работе Первого съезда советских писателей, проходившего в 1934 году. В московских журналах печатались его воспоминания о встречах с Л. Н. Толстым, А. П. Чеховым, А. М. Горьким, Ф. И. Шаляпиным. В 1935 году он опубликовал роман «Дом Черновых», через два года – новую редакцию романа «Этапы». Роман «Кандалы», над которым Скиталец работал последние двадцать лет своей жизни, вышел в 1940 году (одноименная повесть – в 1904). Скончался писатель через три дня после начала Великой Отечественной войны – 25 июня 1941 года. Похоронен в Москве на Введенском кладбище.
В РГАЛИ, в фонде С. Г. Скитальца (Ф. 484; 312 ед. хр. за 1893–1961 гг.) находятся рукописи произведений, в частности, фельетоны в стихах «Самарские строфы», сказки, рецензии, воспоминания и лекции. Сохранились письма С. Г. Скитальца к А. М. Горькому, В. И. Немировичу-Данченко, А. С. Серафимовичу, П. Б. Струве (всего 35 адресатов); письма Скитальцу И. А. Белоусова, В. Ф. Боцяновского, Н. В. Корецкого, В. И. Костылева, К. П. Пятницкого и других; членские билеты и удостоверения, договоры и переписка с издательствами, поздравительные телеграммы, фотографии Степана Гавриловича (индивидуальные и в группах).
В рукописи, озаглавленной «Речь, сочиненная Скитальцем по дороге из Маньчжурии в Москву (1934 г.), чтобы в случае надобности сказать ее по возвращении в Москву» есть слова, в которые хочется верить и сегодня, спустя 90 лет: «Первой на путь воплощения новых форм жизни вступила наша страна и уже видно стало невооруженным глазом, как она становится на этом пути впереди всех стран. Недаром русская литература в лице поэтов и мыслителей, наиболее одаренных интуитивным прозрением – давно и упорно предсказывала великое мировое будущее этому оригинальному конгломерату народов, живущих между Европой и Азией, всегда дививших мир неожиданностью своих поступков и фантастичностью своей страдальческой истории. Ныне эти предчувствия обратились в действительность: наша страна идет к необъятно великому будущему»(Ф. 484. Оп. 1).
Ю.В. Маслова,
главный специалист РГАЛИ