Всю ночь мне снилось
Самое важное,
Единственное
Объясняющее,
Зачем жил,
Почему родился.
Я наслаждался
Ясностью и простотой
Истины.
Проснулся,
Ничего не мог вспомнить.
Понял:
Больше никогда не узнаю
Смысла
Прожитой мною жизни.
Вадим Сидур
«Одержимый мыслью о судьбе человечества, Вадим никогда не был мрачновато-отрешенным, отгороженным от мира творцом. В его пластике и рисунках, как и в его стихах, находилось место для радости и просветленности, но больше всего для ощущения опасности, тревог, развенчания агрессивности», — писал впоследствии о Вадиме Сидуре, авторе почти 500 скульптур и 1000 графических работ историк-искусствовед Игорь Светлов.
18-летним он ушел на войну, а в марте 1944 года в селе Латовка, под Кривым Рогом, Вадим был тяжело ранен. Его спасла молодая девушка Саша Крюкова и её мама. Позднее Саша вспоминала об этом так:
«…Мама с солдатами принесла ещё одного раненого. Вместо лица — сплошная рана, одно мясо. Говорить не мог. Я догадалась, дала ему бумагу, карандаш. Он написал — Вадим Сидур. Приспособилась через трубочку кормить Вадима. Чуть-чуть отошёл, а тут новая напасть — начали гноиться раны. Боже, как он страдал, какие страшные боли терпел! Решили с мамой: надо везти Вадима в госпиталь. Приехали в Кривой Рог, а там всё разрушено, ни одной целой больницы. Пришлось везти в Днепропетровск — это от нас полторы сотни вёрст по разбитым дорогам в весеннюю распутицу… В январе 45-го пришло письмо от Вадима. Боже, как я обрадовалась, что он жив!»
После войны Вадим хотел стать медиком, но в конце концов понял, что никогда не сможет привыкнуть к мукам человеческого тела. Неслучайно, художник всё своё внимание и все свои силы обратил на травматический опыт человечества в двадцатом веке.
Скульптор, график, поэт, не только тело которого, но и душу навсегда обожгла война, он собственный травматический опыт и страдания решил воплотить в творчестве. Противник всякой «компанейщины», Вадим Сидур никогда не участвовал в коллективных выставках и почти ушел в андерграунд, но в его жизни случилась встреча с немецким славистом и историком советской культуры Карлом Аймермахером. Благодаря этому о Сидуре узнали за рубежом, где прошли первые выставки скульптора.
Его творчество иногда называли «пронзительным, громогласным и трагическим реквиемом». Не только в изваяниях, но и в дневниковых записях художник фиквировал прежде всего катастрофы, смерти, войны…
Мир Вадима Сидура — это мир победы жизни над смертью и войной. В скульптуре, которая всегда физически осязаема, он словно запечатлевал трагедию насилия, но в графике – как в чем-то невесомом, эфемерном – стремился к образу идеального мироустройства, к концепту «естественного человека», которому с момента сотворения свойственно лишь добро. Боли и скорби Сидур противопоставляет любовь, надежду, веру и изящество природы. В его рисунках нет места драме, а люди живут в гармонии друг с другом и природой − такими, какими они были созданы. Скульптор добивается выразительности максимально минималистичными средствами: упрощенные силуэты, чёткие композиции, отсутствие детализации, тонкие линии, проведенные непрерывным движением руки (или мысли?).
Этот особый, интимный мир художника, полный чувственной радости и спокойной неги, возможно, не стал бы таким без его любимой жены, друга и главного помощника: писателя Юлии Нельской-Сидур. Сама себя она называла «неквалифицированным помощником собственного мужа». Она работала в его подвальной мастерской, помогая в обработке скульптурных моделей, перетаскивала увесистые отливки и найденный на свалках металлолом, нередко становившийся исходным материалом для скульптур. Всё это Вадиму, инвалиду войны с больным сердцем, в одиночку было бы просто не под силу. И как обожал художник свою музу!
«Четверть века
Стригу семнадцатилетнюю
Юлю…
Когда-то отрезал ее косички,
Теперь подравниваю челку,
Подрезаю отросшие пряди,
Потом она моет голову,
А я подметаю…
Неужели это ее седые волосы
Лежат на полу?»
Искусство Сидура не всегда легко для восприятия, но навсегда останется современным. Эмоциональность и пластика формы превратили материалы в его руках в полные страсти и драмы творения — так Вадим Сидур создал свою весомую главу в общеевропейском искусстве ХХ века.
* * *
Фонд Вадима Сидура, хранящийся в РГАЛИ под номером 3378 — это 370 единиц хранения за 1939–2014 гг. Здесь находятся творческие материалы художника: подлинники и копии рисунков, эскизы и фотографии скульптур.
Отдельными разделами выделены записные книжки, письма, черновики, автографы стихотворений и иные рукописи (в их числе — автобиографический роман «Памятник современному состоянию. Миф», который представляет собой подобие дневниковых записей в тетрадях).
Другие разделы включают материалы к биографии Сидура – о его жизни и творчестве, фотографии.
Также в фонде представлены материалы жены и сына скульптора.
В.А. Васенкова,
главный специалист РГАЛИ